Бледная, полная луна, прожектором освещала широкую полосу просеки. Омытая майской грозой, трава послушно кланялась ей по ветру, местами поблёскивая каплями росы. Ветви многовековых деревьев хлопали приглушёнными овациями в листве, ударяя друг о друга сучьями, восторгаясь её полнотой в ночном, богатом на созвездия небосводе.
Мягкий свет её проникал в самые потаённые уголки мира, везде, где только мог коснуться лучами своими мироздания. Сияя, он слепцом, обречённым на жизнь в вечном мраке, блуждал, повторяя каждый контур, каждый изгиб ветвей, травы, торчащих корягами корней деревьев, стараясь запомнить и сохранить всё это в себе, прежде чем исчезнуть на рассвете. Лишь едва слышное завывание ветра, доносящееся из леса, понимало его тоску.
На противоположной просеке стороне, на возвышенности поросшей высокой травой, залёг в позиции силуэт. Маленький, аккуратный, будто кукольный. Его обладательница смотрела отсутствующим взглядом на всю эту природную красоту, на это ночное великолепие, сосредоточенно что-то высматривая в основании лесного массива. Никакой маскировки – противник, с которым предстояло столкнуться всё равно с лёгкостью бы её раскусил. Через оптику прицела, полностью сосредоточившись на вычислениях, всматривалась она в тёмные недра лесного массива. Малейшее колебание листа, наклон травы, ощущение влаги на руках – всё это превращалось в цифры, уравнения и формулы в почти детской размерами голове.
Она лежала на огромном существе, уместившись вдоль позвоночника аккурат промеж лопаток. Оно напоминало собой голема, или огра из какой-нибудь сказки. Массивные длинные руки вытянулись вперёд, ладонями придерживая дуло винтовки, выпрямись существо – с лёгкостью бы дотянулось кончиками пальцев до своей стопы. Неподвижное, затаившее дыхание, походило оно больше на скульптуру высеченную в местном ландшафте - едва ли не обросшее мхом, или густой порослью травы.
Дуэт выжидал несколько часов, не двигаясь с места, не позволяя себе даже шелохнуться. Да им по хорошему и не нужно было этого делать. Им нужно беречь силы.
Безмятежность ночи нарушил грохот снаряда упавшего вглубь небольшого искусственного лесного массива, заставляя его озорливо играть первыми языками ленивого пламени. Следом ещё один, за ним другой. Канонадой прогремела серия залпов, заставляя лес взвыть, словно он был живым полноценным организмом, способным испытывать одновременно и ярость, и боль и удивление. Каждая из этих эмоций слилась в протяжном вое исторгнутом десятками глоток, слишком массивных для обычного пса или волка.
Лес гремел. Он выл, дрожал всем своим естеством. Мгновение назад дремлющий в ночной прохладе массив деревьев содрогался и извергал из своего нутра омерзительную серенаду, предрекая скорое возмездие.
И оно явило себя.
На четвереньках в сторону дуэта мчались существа, напоминавшие собой очеловеченного пса, или наоборот деградировавшего до уровня животного, человека. Их тела влажной шерстью отражали лунные лучи. Отражали там, где эта шерсть была и не тлела едким дымом. У многих кожа и вовсе местами была оголена - так выглядит животное поражённое стригущим лишаем. Клок шерсти там, клок шерсти здесь, воспалённая красная кожа в облысевших местах. Лишь единицы из числа лавиной вырвавшихся из леса тварей имели полноценную шубу, эстетически не столь мерзкий вид, выделяясь крупными габаритами на фоне собратьев. Воем смешанным с подобием человеческого крика зазывали они остальную массу за собой.
Эта лава неслась ровным строем в несколько шеренг, будто обученная, дрессированная так реагировать на любое проявление агрессии. Их передвижение резко отличалось от гона стаей. Нет, это было конкретное построение, которое должно было выполнить конкретные задачи при обнаружении врага.
Почти одновременно с выстрелом из длинноствольной винтовки, которая отдачей легко бы перекрошила каждую кость в плече девчушке, стрелок услышала повторный залп позади себя.
Её точечный выстрел, тут же заставивший одну из маститых тварей кубарем покатиться по траве и исчезнуть под лапами сородичей, резко контрастировал с навесным огнём батареи, каждый снаряд которой разрыхлял землю, оставляя в ней глубокие воронки и разрывал на ошмётки тварей, калеча тех, кому повезло меньше, осколками.
Щелчок, гильза освободила место для следующего патрона. В следующее же мгновение сосредоточенный взгляд выцепил в толпе ещё одну тварь. Вспышка света на кончике ствола – курок спущен, грохот выстрела и небольшое облачко дыма поплыло в сторону по ветру. В оптику прицела девушка увидела, как сражённая её выстрелом бестия рухнула наземь с развороченной черепной коробкой. Щелчок. Повторить задачу. Снова. Снова. Снова.
Орда угрожающе завыла, чуя скорое столкновение со своей жертвой. Вожаки стай падали один за другим, но один, самый быстрый из них, словно хранимый какой-то неведомой силой раз за разом оставался невредимым. Третий, последний залп снарядов с жутким свистом обрушился с неба, на этот раз шрапнелью разорвав в ошмётки весь авангард наступления и окончательно меняя ландшафт до неузнаваемости.
Девушка резко подскочила на ноги и подхваченная великаном уселась на его плечи, откидывая в сторону винтовку и доставая из кобуры, висевшей на его шее два полуавтоматических пистолета. Великан замер, каждая его мускула была напряжена, ноги взяли упор в землю, готовя его к столкновению с пусть и поредевшей, но стаей тварей. Нужно выждать ещё одно мгновение. Всего один лишь миг…
Рывком вожак отделился от стаи, пытаясь добраться до плеч великана, но был встречен прямым пинком его огромного сапога в грудь. Что-то больно хрустнуло внутри бестии, отбрасывая её в сторону. Однако, в следующее мгновение боль лишь усилилась – существо ощущало, как внутри него сращиваются переломанные рёбра, извиваясь и разрывая всё пространство вокруг оглушительным рёвом, подзывая своих сородичей.
Он, огромный и малоподвижный, как мог раскидывал по сторонам ударами колонно-подобных конечностей тварей, кулаками проламывая им черепа, позвонки, грудные клетки – удары не были прицельными. Великан просто бил. Бил изо всех сил, стараясь пинком отшвырнуть в сторону очередное изувеченное тело. Стрелок же, крохотная и резвая, лаской ныряла из сторону в сторону, цирковой акробаткой перемещаясь по его телу, не прекращая огня из своего оружия, стараясь не только убить, но и не подставиться под когтистые лапы тварей, их щёлкающие постоянно возле её рук, ног, лица массивные челюсти.